Я вошла на мгновение в его рабочий кабинет, уселась на стул и стала ждать, когда он что-то допишет. И тут внезапно включилась рамочка для фото и прямо передо мной стали мелькать кадры. До сих пор я этой вещи тут не видела – скорее всего, она появилась совсем недавно.
Сначала я вижу любовника со своим сыном возле школы на последнем звонке, затем он смеется в окружении розовых воздушных шаров, это его семья у подножия гор, а тут он в обнимку с женой, которая стоит в голубеньком платьице и задувает свечки на тортике.
Это был первый раз, когда я видела его семью. Я словно приросла к стулу…
Удивительно – она темненькая, а я светленькая. Она подстрижена коротко, а я ношу длинные волосы. Возрастом она постарше, но как много между нами общего! Форма лица, морщинки вокруг глаз. И тут я почувствовала, что мы обе любим его. И она, и я. Наши встречи продолжаются около года. Мною предпринимались попытки завершить роман, больше не видеться, но как-то…не хватало сил, что ли. Он нашептывал мне ласковые слова, убеждал, что ждет встречи со мной, что соскучился, якобы семья является для него всего лишь формальностью.
Но здесь я наблюдаю, как вполне реальные, а не абстрактные люди смотрят на меня с экрана фото-рамки. Я поняла, что не хочу больше обманываться. Конечно, существуют мужья, которые бросают жен и женятся на любовницах. Однако, мой, скорее всего, не из таких. Наш бермудский треугольник его вполне устраивал. Не зря же он избегал мечтать и говорить про будущее.
Снимки начали сменять друг друга, а я ощутила, что доселе любимый человек стал мне врагом, обманывающим всех вокруг. Ведь он врал и ей, и мне. А такой мужчина разве должен быть рядом? Даже если он и уйдет от нее, какой будет наша жизнь после этих фотографий? Как я смогу ему доверять? Ведь он так убедительно врет. А на фото от так же ласково и заботливо смотрит на супругу.
На глаза навернулись слезы.
Внезапно мой любовник оторвался от бумаг и произнес: – Тебе чего?
Я лишь качнула головой и поплелась к выходу.
Три дня подряд я горько плакала. Иногда плакалась подруге, иногда рыдала в одиночестве, то на меня накатывала жалость, то бешенство и ярость, то сожаление. Чтобы не победил соблазн набрать его, мобильный предусмотрительно был отдан подружке. Все лицо опухло от слез. По истечении трех дней пришло осознание. Слез больше не было, воодушевления тоже, но я обнаружила в себе точку под названием ноль.
Уже спустя семь дней вместе с этим нулем я полетела на выставку. В ожидании пересадки я стояла в аэропорту Парижа посреди толпы таких же, как и я, пассажиров. Я наблюдала за сотнями мужчин, спешивших, пивших кофе, пишущих смс-ки, болтающих и молчащих. И тут у меня промелькнула мысль: “На свете миллионы одиноких мужчин, и среди них сотни тысяч тех, с кем я могу быть счастливой, зачем же цепляться за одного-единственного? Зачем убеждать себя, что лишь он является моей
судьбой? И в принципе, существует ли такое понятие, как судьба?”
В этот момент внутри меня проснулось любопытство. Я направлялась на выставку, на которую обычно приезжают представители мужского пола со всей земли. Я прикрыла глаза и тихонечко попросила Господа показать мне того, кому действительно требуются серьезные отношения с одной-единственной, любимой, кому захочется устраивать со мной вечеринки для друзей, кому будет нравится делить со мной приятные моменты и заботы, ездить путешествовать, как говорится, и в горе, и в радости.
Но главное условие в желании – чтобы он был одиноким или разведенным!
Спустя пару дней в Лондоне, где были представлены выставочные экспонаты, я встретилась со своим будущим мужем. Рыжий, веселы и абсолютно не женатый австралиец. Вместе мы уже прожили девять лет…