Я была уже в достаточно зрелом возрасте, когда в фирме, где я работала произошло сокращение, и моя должность исчезла из штатного расписания.
Какое-то время искала работу, но потом работа сама нашла меня. Моя подруга, врач-стоматолог, решила создать свою клинику, и пригласила, так сказать, в соавторы. Она занималась сугубо медицинской частью, а на меня легли все организационные обязанности. Официально я была оформлена администратором, и встречала клиентов за стойкой рецепшена.
Однажды, по времени записи, пришла женщина с дочерью. У них было минут пять, пока медсестра подготовила врачу инструменты. По женщине было видно, что она находится в возбуждённом состоянии, и ищет, к чему бы придраться. Взяв прайс, она начала громко возмущаться ценами, хотя накануне, по телефону, я ей предварительно называла сумму лечения. Поток ее возмущений прервала медсестра, пригласив дочь в кабинет.
Когда за дочерью закрылась дверь, женщина взяла телефон, и куда-то позвонила. По обрывкам фраз было понятно, что она говорит с хирургом, выясняя перспективы пациента. Кому-то из ее близких сделали серьезную операцию и, судя, по разговору, какой-либо определенности не было.
После разговора она на минуту задумалась, а потом опять начала возмущаться ценами стоматологических услуг. Но по глазам женщины было видно, что цены ее интересуют меньше всего. В них была какая-то безысходность.
Я вышла из-за стойки, села около нее на диванчик, и взяла ее руку в свою:
– Все наладится, я в это верю, и Вы не отчаивайтесь.
Вам нужно много сил, чтобы пережить неприятности. Успокойтесь, а я с Вами посижу, и Вам будет немного легче.
После моих слов женщина разрыдалась, и уткнулась мне в плечо. Рассказала о ДТП, в которое попал муж, о больной маме. Сказала, что сейчас ей – хоть разорвись.
Я обняла ее за плечи, и, как могла успокоила.
Понятно было, что за своими придирками она прятала свое отчаяние.
Когда, через пару дней она привела дочь для продолжения лечения, подошла ко мне, и тепло, от всего сердца поблагодарила за поддержку.