– Ну разве так можно? Она же родной матерью ему приходится! Он в праве жить с матерью в доме, принадлежащем ему! – все чаще я стала слышать от родных супруга, да и друзья тоже говорят за спиной, осуждая меня.
А все дело в том, что моя свекровь, Наталья Петровна, болеет. Ей уже за 80 лет, и весит она более ста пятидесяти килограмм.
– Надо было бы забрать ее к себе, – как-то сказала племяшка супруга, – хоть вы и ездите к ней, а вдруг ночью что-то с ней случится? Твой муж – один у Натальи.
И все так, мой Костя – единственный сын. А я – единственная жена, наш сын – единственный внук.
Свекровь в течение пяти лет не выходит из своей квартиры – ноги болят, ходить сложно. А началось все более тридцати лет назад, когда свекровь была такой же, как я сейчас – энергичной, властной и здоровой.
– На кого ты позарился? – сказала она при первом знакомстве со мной. – Это что я тебя растила для этой простушки?
Я тогда развернулась и ушла. Мать Кости тогда жила в одном из небольших, но элитных поселков. Дом у них со свекром был огромный. Свекор тогда занимал хорошую должность. Даже после того, как он умер,Наталья Петровна ни в чем себе не отказывала.
После нашего с ней знакомства Костя меня догнал и мы ушли вместе. Слава Богу, мой муж никогда не был маменькиным сынком. Но характер у него мягкий.
Он воспитанный и к старшим всегда относился с уважением. Но при этом имел свое мнение.
– Не стоит обращать внимание на мамины слова! – успокаивал меня Костя. – МАть…она такая…
Спустя некоторое время мы сыграли свадьбу, свекровь и копейкой не помогла. Потом Костя выучился на моряка,больше полугода не бывал дома.
Но благодаря его плаваниям мы смогли купить квартиру,которую вскоре продали и выстроили дом.
Гостили у Натальи Петровны изредка. Мы так и не нашли с ней общий язык. Она всякий раз пакостила нам. Хотела нас развести. Не упускала ни одной возможности наговорить обо мне гадостей, мол, я гуляю, пока муж в плаванье. Потом начала обвинять мужа, что он напрочь забыл о матери и не помогает ей. А как не помогал? Однажды ей захотелось сменить свой дом на квартиру,чтобы поближе к нам быть. Дом ее продали, мы денег добавили на квартиру ей. Сначала говорила, что квартиру на внука запишет,единственного, сына нашего, но у нотариуса резко передумала. Сказала, что племянница ей рассказала, как это бывает . Мол, бабка в дом престарелых, а квартирой пользуются.
Потому,сказала, что хочет быть хозяйкой. Очень стыдно было в конторе тогда, когда она устроила истерику, чтобы квартира на нее записана была. И ничего, что мы вложили в это жилье львиную долю.
Даже ремонт ей сделали.
Но потом началось. Орала, что купили ей самое дешевое, на ремонте сэкономили и много всего прочего.
Муж стыдил мать, мол, сама же выбрала эту квартиру. Сама выбирала плитку, обои и рабочих, которые все сделали. Предлагал даже все переделать, раз ей не нравится. Но она не переставала капризничать и ставить нам в пример свою племянницу.
Все длилось ровно пять лет, пока она не стала болеть.
Не удивительно, жрать пампушки тоннами при ее суставах и давлении.
Я ходила к ней регулярно. Кушать готовила, уколы колола, ухаживала. Помогала с уборкой, стиркой, готовкой. Но и тут не угодила. Говорила, что я ее отравить хочу своими паровыми блюдами. Все время мне в пример Веру, племянницу свою ставила, мол, та умница, колбасу ей копченую носит! Моему терпению настал предел!
Пусть Вера ей носит еду, пусть ухаживает! И квартиру пусть Вере завещает! Раз нет у нее совести!
Вера ни разу не приехала и уборкой элементарно не занималась! Супа не приготовила! Раз приехала и привезла все тех же булок, пампушек, копченой рыбы и колбасы, который свекрови категорически есть нельзя! Потому она – хороша! А я – говно, потому что стараюсь свекровь кормить тем, что доктор прописал!