Супруга все время собирала волосы в хвостик. Она это делала это для того, чтобы они не лезли ей в глаза, когда она работает по дому. Дома она ходила в удобных шортах и старенькой футболке…
В них было удобно готовить есть, гладить и полы помыть. Только по праздниках она одевала красивое платье, на запястья – свои любимые браслеты и доставала свои лучшие серьги, одевала нарядно детей и шла гулять в парк.
Я не участвовал в их прогулках, так как я не испытывал особой любви к таким мероприятиям, а также страшно изматывался за неделю на работе. Скорее всего я и не так сильно выматывался на работе, как хотел, чтобы думали мои домашние.
После того, как они уходили на прогулку я отправлялся к ней…
К моей любимой женщине. Да, я не был верен жене. У любовницы всегда волосы роскошной волной струились по плечам. Она не считала, что они ее как-то ограничивают или мешают. У моей любимой не было даже кота, она была занята только собой. По дому она ходила в роскошном и соблазнительном пеньюаре. Меня восхищало то, что она некогда не спешила и самое главное, что она всегда была занята только мной.
Моя супруга тоннами делала заготовки на зиму, так как без огурцов или помидоров я за стол не сяду. Она быстро могла налепить добрую сотню пельменей, вареников со смородиной, так как я их обожаю, а помимо этого, также необходимо было кормить наших детей.
С любимой мы часто посещали какие-то роскошные рестораны. Она обожала японскую кухню и ловко орудовала палочками. Я к экзотической кухни особой страсти не испытывал, но иногда мог себя побаловать сушами или роллами.
В тот день, когда я встретил любовницу я первый раз за всю нашу совместную жизнь изменил жене.
Постепенно семья превратилась в обузу.
Я был уверен, что жену заботит только то, когда же у меня наконец-то будет день зарплаты.
Она вечно жаловалась, что детям нужно то одно то другое, то необходимо срочно сдать деньги в школу.
Любимая, наоборот, сама любила делать мне подарки. Она дарила мне всякие дорогие мелочи, которые я прятал в шкаф, который стоял в гараже. Иногда она мне дарила ручки, какие-то блокноты, ежедневники или деловые дневники, что было более удобно, так как я всегда можно было сказать, что подарили в офисе. Я также иногда делал ей подарки, которые она выбирала сама.
Рождение первенца отразилось на фигуре жены, она немного располнела, и начала выбирать менее сексуальные вещи, так как у нее появились комплексы. Несмотря на то, что любовница не изводила себя многочасовыми тренировками, она блистала шикарной фигурой. Еею можно было всегда похвастаться перед друзьями.
Мои друзья уже давно свыклись с моим образом жизни. Они всегда были рады меня видеть, как с любовницей, так и женой, при этом они любили напрашиваться ко мне домой, так как обожали, как моя жена готовила пельмешки, окрошку или вареники с картошкой, так как их жены не отличались хорошими кулинарными способностями. Уходя домой, мои друзья благодарили супругу за шикарный ужин.
В эти моменты у меня значительно поднималась самооценка, я был горд, что у меня такая замечательная жена, наш дом сияет чистотой, а дети всегда опрятно одеты.
Постепенно любовница стала для меня такой же родной, как и моя законная супруга, появились привычки.
Я ни разу не клялся ей в вечной любви и не кормил обещаниями, что когда-то мы будем вместе и я уйду от супруги, но неожиданно для себя я постепенно начал рассказывать ей о своих чувствах, также я стал ее ревновать.
На тот момент я даже не мог представить, что могу в один миг все потерять.
Как-то жена узнала, что у меня есть еще одна женщина. Мне нужно было сделать выбор. Но его-то как раз у меня вообще и не было. Единственное что мне оставалось, так это удержать одну из двух женщин. В этот момент я ощутил невероятный холод одиночества и безысходности.
У меня было две женщины: супруга, которая была теплой и удобной и та вторая, которая поднимала мою самооценку в моих же собственных глазах.
По сути, я изменял обеим…
Я был ужасно одинок, ведь у меня не было женщины к которой я хотел бежать, удивлять, совершать для нее какие-то безумные поступки. Той для которой хотелось бы постоянно расти и становится лучше, только для того, чтобы она испытывала по отношению ко мне гордость и восхищение.
Несмотря на то, что их было две ни одна из них никогда не обнимала меня свой всепоглощающей женской нежностью в те моменты, когда мне действительно нужна была поддержка. Все это время я был как загнанная лошадь на беговой дорожке – усталый, неприкаянный и до безумия одинокий. Никто в минуты моего отчаянья мне никогда не шептал тихо на ушко, что все будет хорошо. Я не знаю, кто именно в этом всем виноват. Наверное, я.
У меня было две женщины, но ни одна меня по-настоящему не любила.
Лучшее, что я мог сделать, так это уйти от обеих!