Мама моего мужа хорошая бабушка. С одной стороны. А с другой, это абсолютный деспот для родителей, т.е. для нас. И на беду, она живет в одном с нами подъезде.
Сначала я радовалась этому. Понимала, что всегда можно обратиться за помощью. И мы обращались.
Когда родился Мишка, трудновато было с деньгами, муж работал допоздна, я старалась заработать какую-то копейку фрилансом, и свободные два-три часа в течение дня были абсолютно не лишними.
Первый раз не очень приятный разговор со свекровью у нас состоялся, когда Мишка еще катался в коляске грудничком. Бабушка взяла его, я спустила коляску, и они в январе гуляли часа два по свежему снегу и легкому морозцу. Когда мы спускались, я не обратила внимания на пакет в руках свекрови.
Оказывается, там было толстое верблюжье одеяло!
Поднимались на этаж в том же порядке, бабушка – с внуком, я – с коляской. Только внук стал каким-то очень уж объемным! Зайдя в квартиру, я увидела своего малыша, завернутого в толстенное одеяло, из которого были видны только его глаза. Мишка хныкал, бабушка сказала, что, наверное, проголодался. Но, когда я с трудом развернула одеяло, то поняла, что сыну просто очень жарко, он был мокрым от пота, и с облегчением вздохнул, когда я быстренько его обтерла и завернула в сухие легкие пеленки.
На мой вопрос, зачем мама дорогая так закутала внука, свекровь отрезала:
– Я вырастила для тебя мужа, наверное, лучше знаю, как одевать мальчиков!
Понимая, что дальнейший диалог приведет просто к скандалу, я промолчала. Вечером поговорила с мужем, но он занял нейтральную позицию:
– Она же хотела как лучше…
Мишка рос, а свекровь старательно покупала для него максимально утепленные вещи, рассчитанные, наверное, на путешествие в Арктике. Мои призывы не перекутывать ребенка были гласом вопиющего в пустыне.
Мишка стал легко простуживаться, но свекровь в этом винила меня, кутая внука с еще большим старанием.
К чему это приведет в дальнейшем, не знаю. Но разъехаться в противоположные концы города – очень хочу!