Пелагея никогда не тратила лишней копейки. Зарплату она получала приличную, но вся сумма была расписана по статьям расходов заранее. Большая часть денег откладывалась «на черный день».
Дочь с сыном выросли в строгой экономии, даже вещи для них Пелагея старалась покупать такие, чтобы сын мог донашивать свитера, куртки, ботинки сестры. Когда в доме появлялись конфеты, это был праздник. Таких дней в году было три – Новый год, и Дни рождения детей. Игрушки покупались с такой же периодичностью, и с большой неохотой матери выделять на них несколько рублей.
Выйдя на пенсию, Пелагея еще семь лет работала, пока ее не попросили освободить должность. За долгие годы в кубышке собралась солидная сумма, но тратить ее женщина не собиралась.
Дети, став на ноги, при первой же возможности покинули мать, поступили учиться в других городах, и жили в общежитиях. Не только жили, но и подрабатывали по ночам, чтобы иметь какую-то прибавку к стипендиям.
А мать все продолжала процесс накопления никем не расходуемого капитала.
Несколько раз и сын, и дочь приезжали проведать маму, но разговоры были только на одну тему. Ей хотелось точно знать, кто сколько получает, и сколько из этого откладывается «в чулок».
В конце концов детям это надоело, и они стали ограничиваться телефонными звонками.
Однажды школьные друзья сына устроили встречу выпускников, и он приехал в родной город. Каково же было его изумление, когда в переходе около вокзала увидел просящую милостыню мать!
Первой мыслью было, что у нее случилась беда, но, подойдя и пообщавшись, услышал совершенно спокойное рассуждение, что люди по копеечке немного теряют, а отложить собранное «на черный день» – не лишнее.
Сын позвонил сестре, и предложил определить маму в клинику, чтобы как-то выровнять ее патологическую страсть к сбережениям. Но сестра отговорила его, посоветовав оставить маму в покое с ее желаниями копить деньги.